ГЛАЗАМИ АНГЕЛА. После "Шаровой молнии из Джиннистана"
ГЛАЗАМИ АНГЕЛА
Москва 2011
Прошло время.
Все говорится в непринужденной, слегка небрежной манере пресс-конференции.
Р – режиссер фильма ВОЗДУХ, который видит и снимает то, что не отсюда
Р: Фильм ВОЗДУХ. Это истории о людях и ангелах и их отношениях.
Ангелы приходят или не приходят к нам.
И это фильм о воздухе между ними. Воздух – то, что разделяет их, и это - зона диалога между людьми и ангелами.
Воздух осваивают и те, и другие, с разных сторон.
И еще воздух - та пустая, незаполненная часть Мира, которую нам, людям, предстоит заполнить.
Эпизод -1- ФРАНЧЕСКА
Р: Последняя история в фильме – к режиссеру, снимающему фильм об ангелах, приходит ангел…
АНГЕЛ: Ты ангелический режиссер, поэтому я к тебе пришел.
Ты всё время снимал игровые сюжеты – сними, наконец, документальный.
Пойдем туда, где ангелы живут. Я покажу тебе их дом.
Ты увидишь всех, от самых чистейших до падших. Сними их жизнь.
Р: Кто ты?
АНГЕЛ: Меня зовут Франческа. – Я - твой оператор.
Р: Франческа? Отлично! Итальянцы – лучшие операторы.
ФРАНЧЕСКА: У тебя есть одна смена. Всего одна. Там – (Франческа взмахнул крылом) - нет времени, поэтому неизвестно, сколько твоя смена продлится…
Р: Что ж, снимем документальную Божественную комедию…
Эпизод 2. ПОЛЕТ. ДОЛИНА РЕЖИССЕРОВ.
(Мертвые режиссеры и ангелы-операторы)
Р: Он взмахнул крылом, и я перешел на его крыло.
Я стал частью фильма на его крыле.
Я превратился в кино.
Я стал странствовать на его крыльях.
Франческа переносил меня.
Франческа летел, а всё, что мы видели, сохранялось на его крыльях.
Крылья были его камерой.
Я, как режиссер, направлял его полет - он читал мои мысли.
Долина режиссеров…
Я увидел всех, кем я восхищался и у кого я учился.
Мертвые режиссеры снимали кино.
ФРАНЧЕСКА: Из них один ты живой.
Р: Они снимали Царство Мертвых – огромную Вселенную, до которой они дорвались.
У всех были крылатые операторы, у кого-то операторов были целые сонмы.
Орсон снимал свет, его оттенки, разные виды сияния…
Хоуард работал с умершими звездами. Грета, Хэмфри… А их партнерами были Озирис и финикийские божества.
ХОУАРД: Это фильм-бланш. Всю жизнь снимал фильм-нуар - настало время снять и фильм-бланш.
Р: Жан снимал глаза ангелов.
ЖАН: Что интересней всего снимать, из того потом труднее всего выбраться. Каждый раз спрашиваешь себя, вернешься ли ты оттуда?
Р: Луис снимал корриду.
ЛУИС: Бык - из миллиарда грешных душ, а демон-матадор изводит его. Арена – везде… Не видел более красивых существ, чем демоны-матадоры!
Р: Альфреда занимали только ангелы-истребители и камикадзе.
Кшиштоф снимал ангелов-хранителей рухнувших империй: Египта, Вавилона, Рима… Ангела СССР…
Крис увидел идеальные пейзажи для рекламы. Он и мертвый снимал рекламу.
Но сейчас-то, что ты рекламируешь?
КРИС: Полет!
Р: Для кого?
КРИС: Для себя. Наконец, я снимаю рекламу для себя.
Р: Райнер нашел падших ангелов… Ветераны восстания, инвалиды битвы с Добром… Их тоска по утраченному раю была столь сильна, что они брали отражение света – самого света уже не было – и впрыскивали себе в крылья.
Но им всегда не хватает отраженного Света, и они ныряют в это отражение – они уже не наркотик вводят в себя, а себя - в наркотик.
Купаются в бледных лучах, и, все равно, им мало.
Единственно, где Свет хоть как-то сохранялся – в их глазах.
И они научились плакать внутрь – овладели особой техникой плача – чтобы слезы, капли с искорками света, стекали внутрь, а не наружу.
Райнер снимал их муки.
РАЙНЕР: Смотри, эти прозрачные инвалиды - как оплавленные линзы. Я снимаю их сквозь них. А когда взамен их сожженных крыльев вырастают фантомные… знаешь, они намного красивей, чем те, прежние. Хотя живут эти фантомные крылья лишь мгновение.
Р: Райнер снимал их, а я снимал Райнера. Последние, кого я видел в Долине, были Ларс и Бруно.
Ларс сказал, что ад слишком светел для него и отправился искать его край.
Бруно захотел забыть все, что снимал раньше и получить новые очи…Но все режиссеры позавидовали мне – таких операторов, как Франческа, не было ни у кого.
Эпизод -3- АНГЕЛ СССР
Один из фильмов «мертвых» режиссеров. Фильм Кшиштофа.
Превращение Режиссера в Ангела СССР.
Р: Когда миры рушатся, ангелы-хранители этих гибнущих миров оказываются отверженными.
У такого хранителя больше нет дома, он живет в вакууме между чуждыми ему мирами…
Ангелу СССР – сорок пять, он пьяница, у него нет зубов, крылья пропахли «Беломором».
Иногда он навещает шпили высоток, растворяется в мозаике Дейнеки на станции Маяковская, парит над ВДНХ вместе с ожившими скульптурами животных Павильона Животноводства.
Он любит возвращаться в 1950-е на Новый Год, в 12-е апреля 1961-го.
Самое любимое возвращение – в май 1945-го. Тогда он летает над разрушенным Берлином.
Он встречается в снах очень многих людей.
Он унаследовал свойство Советской Утопической Империи непрерывно расширяться: сначала присоединять все страны, потом все планеты, потом все формы жизни, загробный мир, Ад, Рай…
Ангел СССР может распространиться в какие угодно сферы, может занять собой всю Вселенную, может сократиться до небытия. Он – лаз во все миры.
Его мечта – стать человеком, 20-летним лейтенантом и погибнуть при взятии Берлина.
Эпизод -4- НЕ ЗНАЮ, КАК СНИМАТЬ!
Р: Мы устремились.
Франческа летел передо мной.
Я смотрел сквозь ангела, чтобы не ослепнуть от изумления.
Я смотрел через его крылья.
Мы летели через миры, между мирами – когда ты снимаешь не одну реальность, а сразу несколько…
Мы были внутри потоков.
Потоки пересекались, и мы переходили из одного потока в другой.
Мне хотелось, чтобы такие переходы длились вечно…
Мы брали интервью – одно касание крыла, и мы знали всё…
Пауза.
Остановись, посмотрим, что мы отсняли!
И Крылья показывали мне кино. Они становились экраном… Но Франческа не любил долгих остановок.
ФРАНЧЕСКА: Дальше, дальше, потом посмотришь!
Р: У Франческа была другая скорость.
И на такой скорости ангелы обменивались… Не репликами – фильмами.
То есть, фильм был как реплика.
Фильмы-реплики они передавали друг другу мгновенно.
Пауза.
Я увидел малую часть. Потому что видел лишь малую часть.
Я снял то, что увидел.
Пауза.
Франческа позвал меня…
Скорость… Конечно, я отставал, хотя был на его крыле.
Франческа выпустил меня с крыла в Рай. Из кино в Рай.
…И Рай ослепил меня…
Хотя это было лишь сияние врат, я ослеп.
ФРАНЧЕСКА: Не бойся, ты не погибнешь.
Р: Не в этом дело, Франческа… Просто, я не знаю, как это снимать. Я не знаю…
Пауза.
Эпизод -5- АД. ЗАКОЛДОВАННЫЙ БОГ.
Р: И - безнадежная красота Ада.
Собственно Ад был там же, где и Рай.
Одно пространство, но полное очень разных существ и разных чувств.
Как в одном лесу деревья, звери и люди. Они рядом, но они в разных мирах.
Души – линзы, по-разному преломляющие один и тот же Свет – одни от него очищаются, другие плавятся.
Ад – это тоже Бог, но Бог заколдованный, Бог страдающий…
Этот заколдованный Бог околдовал меня.
Ад - это бесконечность, отсутствие перемен, невозможность исхода и невероятная красота!
Все равно, это Бог. Ад - его творение. Одно из имен Ада - сотворенный Всевышним с любовью.
И мы спустились…
Я увидел совсем других ангелов. И снимал их...
Огромный материал! Франческа пропускал через свои крылья сонмы, потоки!
Эпизод -6- ЖЕМЧУГ. ОДЕЯНИЕ АНГЕЛА.
Р: Что за одеяние на этом ангеле? Что за жемчуг?
ФРАНЧЕСКА: Это не жемчуг – это наряд из душ. Это души тех, кто когда-то жил…
Но одеяния из душ - особое зрелище даже ТАМ.
Души, соединенные в огромные молекулы и ставшие плащами.
Души – драгоценные ожерелья.
Души, ставшие перьями крыльев.
Души, растущие как цветы в садах. Из них сплетают венки.
Души-глаза. Ведь иногда ангелы вставляют души в глазницы – это замена очей – и душам хорошо оттого, что они стали очами ангелов…
И мы стали снимать души…
Жизнь людей после смерти.
И вот – портреты… Сняты и с очень дальней точки, и изнутри…
Те, к кому свет никогда не приходит.
То состояние неозаряемости, в котором души сейчас пребывают, вдруг ясно мне показало, какими прекрасными созданиями они когда-то были.
Я увидел тех, кто когда-то был дивными детьми, и я увидел их детьми.
Смотрим отснятый материал… Отснятые крыльями ангела души людей
Это - монолог души. Генерал, бывший правитель одной далекой страны.
Эпизод -7- ГЕНЕРАЛ. ГОРОД МЕРТВЫХ.
ГЕНЕРАЛ: Что они все вспоминают?
Холодильник, где я хранил цвет нации.
Размером с виллу.
Отсеки…
Здесь в кубиках льда – инакомыслящие. В ваннах - члены их семей.
Чуть дальше – предатели и дезертиры.
В бассейнах - проворовавшиеся вельможи.
В чашах – художники, сочинявшие всякую дрянь.
В колбах – неисцелимые.
Засыпанные снегом сектанты и мистики. Я менял им головы. Я делал из них египетских богов с крокодильими головами.
Чудная была морозилка! У нее было имя - Холодная Дженни. Её ледяная утроба никогда не насыщалась.
Дженни выставили на аукцион, продали. Сейчас у какого-то богатого кретина, пожелавшего остаться неизвестным. Что он в ней хранит? Свиные туши? Шампанское?
Пауза.
А про Город Мертвых они почему-то не любят говорить.
Город для духов, который я построил.
Лучшие архитекторы возводили его.
Его показывали студентам из Европы.
Приходили бездомные, занимали эту сияющую роскошь – тут же возникали отряды и расстреливали эту нищету: Это город для мертвых!!!
Я иногда по особым дням приходил говорить с мертвыми, говорил, говорил, говорил… Многие из них были убиты мной… Я говорил, говорил…
Пауза.
Мои парады! Они обязательно оканчивались катастрофой.
Вдруг летчик отделяется от эскадрильи и пикирует. Взрыв!
Никто не знал, что это я приказал. Все думали: враги, теракт!
И - незавершенное творение. Любимое! Храм себе…
В жертвы приносились семьи…
В недостроенном Храме их наряжали в белые одежды, осыпали цветами, обливали гранатовым соком…
Мужчин расстреливали, женщинам давали яд.
В мой день рождения и на Новый Год.
Страна прилипала к телевизорам!
Сколько стихов написали про этот день, сколько песен сочинили!
Что страна, которая смотрела на это, что, они все чувствовали себя жертвами? Нет, Богами. Теми, кому эти жертвы…
И люди сами просились поучаствовать в обряде. «Пусть меня обольют гранатовым соком и покажут по телевизору на Новый Год!»
Храм должен был строиться и обновляться постоянно.
Пауза.
У меня был карнавал. Страна жила скучно – при мне она стала танцевать.
Что, меня убили за то, что я приносил жертвы, или похищал невест, или разлучал родителей с детьми?
Да меня убили за то, что я хунте воровать не давал!
В общем, я – единственный, кто жил в этой стране…
И теперь, здесь, я в огне под ледяным панцирем.
Постоянно играю с огнем.
Пауза.
ГЕНЕРАЛ: (Режиссеру) Ну, покажи, как ты меня снял?
Р: И мы показали…
Генерал увидел мальчика, который обещает звездам, завидующим Земле, что он обязательно разобьет на них сады, и что дети будут играть в них.
Я снимал Генерала, а получился Мальчик, говорящий со звездами.
Таким Мальчиком он запечатлелся на крыле ангела.
И Генерал себя не узнал.
ГЕНЕРАЛ: Это что, одна из моих жертв? Из холодильника?
Эпизод -8- ЧЕЛОВЕК-ИГРУШКА.
Р: Дальше… Франческа, покажи человека-игрушку.
Мы сняли того, чья душа стала игрушкой странных «младенцев» – инфернальных и при этом инфантильных существ.
ИГРУШКА: Взрослых я вообще не видел – я не замечал их.
Я видел только детей.
Я не хотел видеть уродство, поэтому я видел только детей.
Мне говорили, посмотри, сколько прекрасных молодых девушек, я не видел в них ничего прекрасного.
Что я видел – гроб, в котором когда-то жил ангел.
И взросление девочки - не пробуждение женщины, а смерть.
Неужели вы не чувствуете?
Я видел в ребенке возможность Бога, и каждый раз этого не происходило – каждый раз происходила смерть.
Каждое взросление, каждая смерть ангела были моей трагедией.
Маленькие Боги рождаются в Аду.
Почему высшие существа рождаются у низших и потом вынуждены в этих низших превращаться?! Этот ужас низшие называют: «взрослеть».
Р: Здесь пауза. «Младенцы» забрали его для игр.
ИГРУШКА: (поигравши с «детьми», продолжает)
Норма – не видеть в ребенке Бога. А значит не любить его.
Любовь к ангелам запрещена! За нее карают и на этом свете, и на том.
Когда ребенок вырастает и превращается в чистый ад, тогда, пожалуйста – любите.
Под запретом любовь к самому лучшему, что есть на Земле, к тому, что ближе всего к Нему.
Вырастая, Бог-ребенок погибает без воскресения.
Я вижу картины, где Христос – ребенок. Он на кресте, ему не 33, а 3… И воскресения не происходит…
В святых мученицах, которых язычники отдавали в публичные дома – я вижу маленьких девочек… И такие картины везде – по всей Земле.
Нет никакой войны между странами, религиями, между полами – есть война повзрослевшего и состарившегося мира против детей. На уничтожение.
Моя мечта – детский сад Богов. Где бы они учились творить вселенные и где бы, взрослея, дети не погибали, а делались бы только прекрасней.
Я ухожу: наступило время игр… Я обрел гигантскую детскую. Как игрушка. Мною играют даже не существа, а юные миры, которым никогда не повзрослеть.
Р: И юные миры забрали его для игр. Он растворился в играющих.
Пауза.
И ангелы облепили крылья Франческа, припали к экрану.
- Кто это? – спрашивали они. - Откуда он снизошел?
Ангела такой красоты они еще не видели!
ФРАНЧЕСКА: Ниоткуда он не снизошел. Это человек-игрушка в возрасте трех лет.
Эпизод -9- РАСПЫЛЕННЫЙ.
Р: Потом я еще снимал души.
Была одна - распыленная душа.
Как снимать того, кто распылен по всему Аду?
Но волшебная камера собрала его.
Мы снимали пустоту, а на крыле Распыленный стал проявляться и обретать облик.
Пауза.
Р: Труд - преследовать распыленного, словно ты сам вновь собираешь его
Пауза.
Эпизод -10- ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЯ В АДУ.
1 -- Расскажите о сильных впечатлениях вашего детства?
Р: Всё детство – одно огромное сильное впечатление. Это впечатление я потом отдавал во всех своих фильмах.
2 -- Как вам Подземная Венеция?
Р: Отлично! Каналы, идущие вниз, поражают. Все призы за архитектуру - ваши… Но та, что на Адриатике, мне нравится больше.
3 -- Вообще, как вам у нас?
Р: Работать интересно, жить бы не хотел.
Пауза.
Р: Вопросы были - на крыльях демонов .
Они летели потоком.
На черных крыльях бежали строки.
Буквы цвета, которого нет на Земле.
Ад устроил пресс-конференцию.
4 -- Грядет конец человечества – вы будете снимать это событие?
Р: Конечно, буду. Только это будет самое начало.
5 -- Мы хотим заказать вам фильм «Орфей». Но нам надо 1000 серий.
Соглашайтесь, такого бюджета у вас никогда не будет.
Р: Можно я начну с тысячной?
6 -- Человек - есть мясо.
Р: И многое другое.
7 -- Будьте нашим гостем и снимите нашу свадьбу.
Р: У вас еще и свадьбы бывают? Если невеста понравится, буду снимать.
8 - Вам не страшно, что вы никогда не увидите своих близких?
Р: Я всегда их вижу. И сейчас.
9 -- Мы хотим провести эксперимент с вашим участием, надеемся, вы не будете возражать?
Р: И я же буду этот эксперимент снимать?
10 -- Ты не сделал в жизни ничего хорошего. И не снял.
Р: Я очень любил то, что снимал.
Да, самое лучшее всегда остается за кадром. В кадр не попадает, но озаряет кадр извне.
Но то, что не попадает, тоже надо уметь снять
11 -- Краткое определение дьявола?
Р: Его нет.
12 -- Ты думаешь, ты вошел сюда просто так? В тебе больше от нас, чем от тех.
13 -- Ты сам выбрал нас. Ты не стал снимать Свет. Ты даже не мог к нему приблизиться.
14 -- Ты не режиссер Света!
15 -- Ты свое лучшее снимешь здесь!
Р: Ад продолжал посылать записки:
На стрелах. На воздушных змеях.
На животных. Тех, которые из их фауны.
На душах.
Город, река, остров…
Подземные реки и острова, как записки. Круги Ада, как послания.
Потом стали выводить каллиграфию на мне. Буквы перебежали с их крыльев на мое тело.
Потом меня самого стали вплетать как букву в какое-то высказывание. Не моё!
16 -- То, что здесь – есть Будущее Мира. Тебе предлагают быть придворным режиссером Будущего.
Р: Серьезное предложение. Но дело в том, что я не люблю, когда у короля дурной вкус.
Пауза.
Твари. Похожи на помесь серафима и птеродактиля. Они все сделаны из букв.
Это существа-сценарии.
Их много, но, в общем, одна и та же история. Иллюзия Избавления. В Ад приходит спаситель и выводит всех. После счастливого исхода оказывается, что перед спасенными - лишь новый круг Ада. Для авторов это - комедия.
Эпизод -11- ЦИРК В АДУ.
Записки от демонов. Продолжение.
17 -- Не будет никаких огней и льда, не будет истязаний, ведь ты ничего не сделал.
Ты будешь всегда рассказывать о свете и ангелах тем, в ком это давно умерло.
Это и есть цирк.
Рассказывать о свете там, где его нет.
18 -- У нас в цирке лучшая осветительная аппаратура…
Летающие прожектора… Живые огоньки, души, в которых пульсирует еще не угасшая надежда. Чувство, нарочно вызываемое.
Мы заряжаем их. А ты будешь ими дирижировать.
Ты будешь вести наши цирковые программы.
Ты – артист. Наш Цирк – Твой Дом.
19 -- Иногда тебе будут давать забвение - чтобы ты не утрачивал энергию. Тогда тебе будет казаться, что ты дома, что никуда не уходил.
Пауза.
20 -- Ты что, не понял, кто такой Франческа?
Пауза.
21 -- Ты понимаешь, что тебе отсюда не выбраться?
Пауза.
Эпизод -12- ГЛАЗА.
Р: Я понял, откуда Франческа. Но мне было не важно, из каких он сфер. Не важно, что он из ваших. Мне важно то, каким я его увидел.
Я дал ему другое имя. Глаза…
Это была моя цель - и в Аду снимать Свет.
Я хотел, чтобы камера снимала Рай, которым вы когда-то были.
Пауза.
Глаза, подойди…
Смотрите… Ад, отснятый ангелом.
Не тем, кого вы послали, а тем, которого я сотворил. Как свое спасение.
Ангелом, имени которого вы не знали.
Он снимает Ад, а на крыльях возникает Рай.
Вот, на съемочной площадке - старость и смерть, а на крыле - рождение и детство.
Душа живет в фильме, на крыльях ангела; потом ангел уносит ее отсюда и выпускает…
Пауза.
Р: (Демонам) А вас там нет!
Души, на которых вы паразитировали, которых вы жрали, они - есть. И уже без вас.
Эпизод -13- УХОД.
Р: Ларри на своей яхте спокойно проскальзывает через крыло ангела…
Он уже по ту сторону крыла. По ту сторону экрана.
А вы не можете пройти сквозь эту прозрачную ширму.
Свет экрана не впускает вас.
Пауза.
Все, что я делал – о любви.
Если бы я был из какой-нибудь другой страны, я был бы ваш. Но я оттуда.
Там где Кино и Любовь, Ада быть не может.
Я ухожу на крылья Франческа. То есть... В Глаза!
До свидания.
Уходит за крылья, сквозь крылья, оказывается по ту сторону.
ЭПИЛОГ.
Есть лишь один сюжет, который мне хотелось бы снять. Фильм о семи днях творения, но снятый не сейчас, а тогда, документальное кино, хроника, снятая с миллиона камер, которые ни на секунду не выключаются... Пусть, не все семь... Хотя бы один день. Должна быть особая техника, особая сверхчувствительная пленка, чтобы снять то, что было до того, как стал Свет. И разные оттенки черного цвета... Ведь Тьма - это один черный цвет, а Бездна - совершенно другой. И у самой Тьмы множество черных цветов, внутри одного огромного... И как Дух носится над водою. Как он легко касается воды и как на воде появляется едва заметное волнение от этого касания. (пауза) И потом стал Свет. Представляете, сколько сразу появилось этого Света. В одно мгновение и везде. И замечательно, что он не хлынул, не полился откуда-то, это не прожектора. Он возник. Озарилось то, из чего состояла Тьма, то, что было её кровью, её сердцем. Черное стало белоснежным. Но, конечно, в мире нет глаз, которые не ослепли бы от такого, которые выдержали бы такое зрелище... И Свет нашел воду. И тогда обнаружилось, что вода чистая, чистая настолько, что Свет пронзил её и не утонул в черной мути. И уловить, где мир творится, а где уже начинает жить сам... Конечно, миллиона камер мало, нужно несколько миллиардов. И при этом проходит вечер, ночь, и наступает утро. Это тоже надо суметь снять... И ничего не придумывать от себя, снимать только то, что происходило, никакой режиссуры, только операторское искусство... Только это я попросил бы когда-нибудь у Бога, только увидеть эти семь дней: я всю свою жизнь и всей своей жизнью рассказывал историю невозможности такого фильма, позволь мне увидеть пусть не все семь, хотя бы один, хотя бы часа полтора первого дня. Или седьмого дня, почувствовать, как ты создаешь меня из праха, как ты вдуваешь жизнь мне в лицо, как ты это делаешь, как это все происходит. Уффф...
А может никакого особого уфф не было, все случилось само собой, как бы, без объявления, без объяснения, без перехода...
легко, без всякой предистории,
одним, почти случайным штрихом, наброском.